У героев нового фильма Александра Молочникова ""Скажи ей"" большие проблемы с общением. С исполнительницей главной роли Светланой Ходченковой режиссер, напротив, может говорить обо всем.
Светлана: Саш, а как у тебя появилась идея создания фильма о мальчике, которого не могут поделить родители и мама увозит его в Америку?
Александр: Это идея Тимура Бекмамбетова. Когда-то я хотел предложить какую-то комедию про русского в Америке и он разнес ее в пух и прах. Я успел рассказать немного про свое детство в Штатах, и он: "Вот это кино!" Меня окрылила возможность снять кино, так или иначе связанное с какими-то событиями из моего детства. Долго, год почти, искали артистов, бюджет, а потом как-то все сразу сложилось. Помню, когда мы приехали из Аризоны (Александр имеет в виду съемки реалити-короткометражки "Сбежавшие в Аризону", где он и Светлана сыграли главные роли. - Прим. ред.), я читал тебе какие-то фрагменты из сценария.
Светлана: Я понимала, что это может быть очень серьезная драматическая роль, тогда, правда, ты мне её ещё не предлагал.
Александр: Ну вот, а я читал и думал: "А почему это не может сыграть Ходченкова?" И только это мысленно произнес, ты сразу: "Я что-то сижу и тоже об этом думаю". Мы одновременно поняли, что это роль твоя. А ты вообще довольна этой работой?
Светлана: Так как я уже видела фильм, я могу сказать, что довольна на все сто. Я не представляла, что такие вещи могут быть во мне, а ты сумел их вытянуть, я тебе за это очень благодарна.
Александр: Спасибо тебе, дорогая. В фильме много жестких сцен, психологически выворачивающих твою героиню наизнанку…
Светлана: Некоторые смены я заканчивала приемом успокоительного, потому что психика и нервы были накалены до предела, этого требовала роль. Это был уникальный опыт. Со мной как с актрисой, наверное, таким образом до тебя никто не работал.
Александр: Если бы не наша поездка в Аризону два года назад, нам обоим сейчас было бы трудно. Но возникшее тогда доверие сильно повлияло на эту работу. Доверие – это вообще важно. Сейчас в мире активно обсуждается вопрос "новой" этики, а вот тут как раз работа режиссера с актрисой выходит на первые позиции, потому что зачастую артистки жалуются на давление. У меня недавно был диалог с феминистками, и они говорили, что режиссеры часто применяют психологическое насилие над артистами. А ты что думаешь? Насколько режиссер себе может вообще что-то позволить?
Светлана: Мне кажется, что сфера людей искусства – достаточно сложная. И говорить об абьюзе актеров режиссерами не всегда корректно. Какие-то клише именно в отношении абьюза порой задают люди, которые знают о нашей индустрии достаточно поверхностно.
Александр: Есть ли какие-то режиссёры, которым ты позволяешь дать себе некий импульс? Например, объясняя обстоятельства, режиссёр может повысить голос?
Светлана: Главное - понимать, что все происходящее в рамках подготовки к проекту, касается исключительно характера персонажа. Как только переходят на личное – это уже другая история.
Александр: Тебе понравилось играть роль матери?
Светлана: Пока у меня нет своих детей. Я себе просто представила, как это могло бы быть.
Александр: Радость играть тяжелее чем слезы?
Светлана: Зависит от того, что в жизни происходит: иногда радость играть проще, потому что на душе хорошо, а иногда наоборот. Когда плохое настроение, приезжаешь на съемку, а у тебя сцена, где нужно истерить, реветь, думаешь: "Сейчас оторвусь". Кстати, всегда удивляюсь, насколько ты можешь быть терпеливым и в жизни, и на площадке. У тебя получается находить подход ко всем. Как тебе это удается?
Кадр из фильма "Скажи ей"
Кадр из фильма "Скажи ей"
Александр: Это то, чему пришлось научиться. Дело не только в терпении, хуже, когда ты становишься терпилой, это другая опасность, когда ты со всем соглашаешься, тебе страшно с артистами поспорить. За время работы в театре я работал с разными актерами, и у всех свои характеры, желания, капризы. Когда разбираешь пьесу или сценарий, вникаешь в логику персонажа, вот в принципе в некой степени я также вникаю в логику артистов, это помогает вырабатывать чуткость, это учит в какой-то момент ставить себя на место людей.
Светлана: Ты умеешь найти подход, который нужен, именно в то время, которое необходимо, умеешь создавать какую-то нереальную атмосферу на площадке.
Александр: Света, с появлением стриминговых платформ для тебя открылись новые возможности?
Светлана: Безусловно. Изменилось количество проектов, их стало гораздо больше. Они стали интереснее в плане разнообразия предлагаемых характеров. И, конечно, повысилось качество.
Александр: Был период, когда выходило много сомнительных комедий. Обзоры BadComedian, который просто стал разносить все эти фильмы, заставили как-то всех поднять планку.
Светлана: Я бы хотела верить и надеяться, что это так, но дело в том, что я получаю сценарии, которые по своему стилю и тематике остались в том времени.
Александр: А что бы тебе хотелось сыграть?
Светлана: Я ещё никогда не играла какое-то сумасшествие, совсем такое пограничное состояние. Я никогда не играла мужчин, имею в виду серьезную историю с полным перевоплощением.
Александр: Гамлета!
Светлана: Ну, допустим. Поставишь? Приду к тебе на кастинг. И вообще после того нашего с тобой путешествия я готова с тобой на край света!
Александр: Мне, кстати, недавно снилась Аризона, что там почему-то зима, пустыня покрылась льдом и мы катались там. Это было очень классной вспышкой, необычность трипа и манифестированность этого поступка.
Светлана: Тогда для меня эта поездка была как выход в открытый космос.
Александр: Хватит карантинов! Надо ехать!
Светлана: Я за! Пойду собирать рюкзачок.